Героический режим. Не для героев [СИ] - Геннадий Башунов

«… действием… бого яда… — прерываясь бормотал в моей голове женский голос. Он вообще сегодня выдавал те ещё глюки. — Крово…ние усиленно».

Костю зашатало, и он почти упал, но Алексей успел его подхватить и поволок дальше на себе. При этом воин упорно отказывался от зелья, шепелявя, что хватит регенерации.

— Хрен его знает, когда ещё зелья можно будет купить, — бормотал он. — Хорошо, что мне отлить в кустиках не приспичило…

Мы вошли в деревню спустя полчаса после зачистки кустов. Здесь было чертовски шумно — на площади собралась приличных размеров толпа, среди которой можно было различить четырёх игроков. Всеобщий гвалт прерывался редкими звонкими вскриками — кто-то пытался добиться внимания. Усадив Константина у стены ближайшего к площади дома и оставив приглядывать за ним Юлю, мы двинулись к толпе.

— Валить! Валить, говорю, надо! — продрался, наконец, через всеобщий вой тот самый звонкий голос. Кричал, судя по всему, молодой парень. — Пока не поздно — валить! Тебе по слогам повторить, образина бородатая? Так слушай: ва-лить! Сваливать! Нервил — хороший конунг? Да пошёл ты к чёрту со своим хорошим конунгом! Какая-то страхолюдина убивает Чёрного Хаза, солдат Нервила насилует Кашну… Да и хрен с ней, что шалава! Ему же давать не хотела? Не хотела! Ты же не хотела, Кашна? Вот, не хотела! Все видели, что не хотела! Все же видели? Вот, все видели! А он её за шкирку и в сарай! Раньше они такое себе позволяли? Позволяли? Нет, не позволяли! Не позволяли же, Кашна? Нет, говорит, не позволяли! Так что, говорю, пора валить! Разве мало других конунгов рядом?

— А дом? — заорал кто-то так громко, что перекричал не только толпу, но и звонкоголосого. — А поле? Думаешь, засранец, это так просто — взять и уйти? Ты сам-то с боку приблуда!

— Приблуда! Как есть приблуда! И не собираюсь здесь подыхать! Сначала какие-то разбойники по округе шастают, потом, когда мы двоих убиваем, приходят люди Нервила и говорят, чтобы мы их не трогали, а с ними какие-то мымры шастают! Вот и как жить? Как жить, спрашиваю? Не знаете? А я знаю, валить отсюда надо! Что, мало конунгов в округе?

И снова воцарился жуткий гвалт, поглотивший его голос.

Четвёрка игроков — друид, воин, паладин и убийца (прямо, как надо!) — стояли поодаль. Мы подошли к ним, и я дёрнул убийцу за рукав. Тот затравленно обернулся.

— Привет.

— О, привет, мужики, — кивнул убийца. Мужиками он нас называть вряд ли мог — лет ему было восемнадцать, а на лице царил настоящий цветник из прыщей, достойных пацана года на четыре младше его.

— Что здесь творится? — заорал Павел, с трудом перекрикивая толпу.

— Пошли в таверну, там расскажем! — крикнул паладин.

Мы вернулись за ребятами и отправились в таверну. Там был только хозяин, а в углу, кроме виденной нами четвёрки, сидел ещё один игрок. Седьмого уровня. Один из этих камикадзе?

— К этому не подходите, — буркнул паладин.

— Он шиз, — хихикнул убийца.

Мы познакомились. Паладина и лидера пати звали Николай, воина Михаил, друида Антон, а убийца назвался Дриззтом.

— Так что здесь происходит? — спросил Павел, когда хозяин таверны принёс заказ.

— Да хрен его знает, — хмыкнул паладин. — Вернее, всё понятно — решают, надо ли менять конунга или не надо. А в целом — хрен пойми. Мы здесь с самого утра, а лодку нанять не можем — не хотят везти.

— С утра? — переспросил друид. — Странно, что мы не встретились.

— А мы с соседнего острова, — кивнул паладин. — По квесту взяли заказ на убийство одних из шатающихся здесь ведьм, её-то пришили, а выбраться не можем. Вам тоже к конунгу надо?

— Да, так и есть.

Паладин пристально осмотрел нашу пати, задержавшись взглядом на Юле.

— У вас не хватает танков, — медленно произнёс он. — У нас поддержки. Думаю, дальше говорить не стоит? Временно за главенство я спорить не буду — у тебя выше уровень, да и поддержка побольше, но если ты мне не понравишься, ещё как поспорю. Или уйду. Согласен?

— Согласен.

Мне за спину кто-то зашёл. Я резко обернулся. Шагах в пяти позади стоял воин, которого назвали шизом. Странно, я был уверен, что он встал буквально на шаг сзади. Впрочем, он как раз направлялся к нам.

— Что, — неприятным и злым тоном произнёс он, — ещё одна партия живодёров?

— Не слушайте, — отмахнулся Николай.

— Нет, пусть слушают! Не все же здесь бессердечные твари!

— Говори и вали! — рявкнул ему Костя. Кровь у него вроде бы остановилась, но болтающаяся губа явно мешала есть. Моё-то ухо до сих пор горело огнём, представляю, какую боль испытывает он.

— Вали! Ха! Ещё одна партия ублюдков! Что, нравится убивать людей? Ну так попробуй убить меня! Не получится? А почему ты тогда убиваешь других?

— Других — этого кого? — недоумённо спросил я.

— Мобов, — пояснил Костя. — Он считает их людей.

— Говорю же, шиз, — снова захихикал Дриззт. Он меня раздражал.

— Возможно, — окрысился пацифист. — Возможно, я шиз. Но вы — убийцы!

— А с чего ты это решил, что несколько миллионов пикселей… или, скажем, несколько десятков запрограммированного мяса — люди? — немного раздражённо спросил Павел. Кажется, ему этот парень сильно не понравился. Да и мне тоже. Сектанта он напоминал что ли…

— А с чего ты решил, что ты не несколько миллионов запрограммированных пикселей? Или не мясо, выполняющее чью-то чужую волю?

— Потому что я — это я. Могу взять и долбануть тебе по башке табуреткой. А вот этот дружелюбный трактирщик может только продать мне ужин, немного поболтать и, быть может, дать мне квест.

Пацифист рассмеялся.

— Это означает лишь то, что ты точно так же запрограммирован на насилие, поедание пищи и получение квестов. Скажешь, не так?

— Уберите его от меня, — жёстко сказал Павел.

— Уберите! Что, правда-то глаза колет? Вы… вы ни хрена не понимаете! Нас уже десятки. Тех, кто понял! Мы отговариваем таких же как вы не убивать людей, но нас слушают только единицы…

Я сбил парня с ног и потащил его за шкварник на выход. Он пару раз дёрнулся, но это было бесполезно — мои параметры были явно выше его, а они сильно влияли на физическое состояние.

— Убийцы! — рявкнул он. — Долбанные убийцы! Вы… вы заплатите за это! Бог покарает вас, как и всяких других…

Я вышвырнул его за дверь. Догнал и снова ухватил за шкварник. Во мне кипела злоба.

— Не знаю почему, — сказал я, — но ты не нравишься главе нашей пати. Может, у него маму в какую секту затащили, не знаю. Но и мне ты тоже не нравишься. Поэтому лучше тебе к нам не приближаться. И скажи-ка, пацифист, а как ты досюда добрался? Никого не убил?